Романов поднимается с кресла, медленно приближается ко мне. Он высокий, выше меня на полторы головы. Смотрит сверху вниз, как на букашку.

– Чулок, – протягивает ко мне ладонь, и я, подняв один чулок, даю ему. Романов накидывает мне его на шею, резко стягивает, так, что я заваливаюсь на него и начинаю хрипеть. – Только дёрнись. Только попробуй снова что-нибудь вытворить. Я тебя удавлю, Аня. И сделаю это с особой жестокостью.

– Я знаю, что ты больной на голову урод. Мог бы не напоминать, – хриплю ему в лицо, и Романов, отпустив чулок, усмехается.

– Ты даже не представляешь насколько я урод. Но я тебе покажу. Становись на колени.

*****

Она смотрит на него со страхом. Ей хочется казаться невозмутимой, но глаза предают. В них застыли слёзы.

А его всего выкручивает, так хочется наказать её. За ложь, за Зарецкого, за то, что пыталась его подставить. И за то, что исчезла тогда. Он ждал, что она придёт ещё раз. Не очень в это верил, но ждал. Что-то зацепило его в девочке Ане. Наверное, взгляд этот, полный страха и решимости.

Она просила у него деньги, что-то врала про ребёнка. Он не поверил и даже огорчился. Жаль, что она оказалась продажной шкурой. Но если бы пришла ещё раз, он бы дал деньги вопреки всем своим принципам.

Андрей никогда не платил за секс. Не нуждался в этом. Его не привлекали шлюхи. С юных лет был приучен к самому лучшему. Особенно это касалось женщин. Грязными давалками всегда брезговал. А Аня понравилась. Секс с ней запомнился. Андрея уже мало чем можно удивить. А у неё вышло.

Разочаровался, когда она пришла и попросила денег. Разозлился на неё и вышвырнул. Потом пожалел. Думал, если придёт ещё раз, он даст ей всё, чего она захочет.

А потом пришёл отец. С нянькой, у которой на руках был младенец. Тогда у Андрея мир перевернулся. Особенно после теста ДНК. Аня родила от него, не соврала, как он подумал. Но почему она сбежала? Не выдержала, испугалась, сдалась? Ребёнок нуждался в лечении, и Андрей, прикипев к малышке душой, сразу же нашёл лучших врачей. Её вылечили и всё казалось хорошо, если бы не предала родная мать. Он ждал Аню ещё около года. Думал, одумается, вернётся.

Вернулась. Спустя годы. Другая, не та Аня, которую он знал. Эту стерву он не сразу узнал. Только когда заговорила с ним. Андрей тогда смотрел на неё и глазам своим не верил.

Долго понять не мог, зачем она вернулась. Она не пыталась найти дочь, зато хорошо играла роль его любовницы. Он знал, что она вернулась не просто так. Понял, что пришла мстить. Только почему спустя годы?

Теперь он знал ответ. Но прощать её не торопился. Он спросит с неё за то, что с Зарецким спуталась. За то, что его подставить хотела. Дочерью её накажет, каким бы жестоким ему это не казалось.

Теперь Аня-Лика в его руках.

Отбросил чулок, сжал её шею рукой. Потянул на себя.

– Ты оглохла? Вставай на колени, – отпустил её, оттолкнул от себя и она, пошатнувшись, упала на колени.

– Когда я смогу её увидеть? Дочь? Ты обещал, что дашь мне с ней видеться.

– Обещал – значит, дам. Сейчас думай о том, как меня ублажить. И чтобы мне всё понравилось. Старайся, Аня.

Она потянулась к его ширинке, расстегнула брюки и взяв в руку уже налившийся член, чуть сжала головку, лизнула её языком. Вобрала член в рот почти полностью, так, что головкой он упёрся ей в горло.

Аня старалась. Отсасывала ему мастерски, отчего во рту появилась горечь. Аня не умела так сосать члены. Её этому научил Зарецкий, долбанный враг отца. Трахал её, брал, делал своей, использовал… Ублюдок. Нужно было его просто пристрелить.

Он кончил ей в рот. И, вытащив член, зажал её рот ладонью.

– Глотай.

Она проглотила, облизала его член языком, что тоже отозвалось отголосками ревности и разочарования.

– У тебя больше не будет никого. Ни одного мужика, кроме меня, – склонился к ней, сильно потянул за волосы. – Повтори.

– Никого больше не будет. Только ты, – произнесла послушно.

Он отпустил её и она снова упала на колени.

– Глеба я не убивал. Он жив. Но ему я тоже поставил условие. Он уедет и больше не появится в моем городе. У вас нет детей, поэтому разведут быстро. На суд он не приедет. Ты пойдёшь туда сама и попросишь развод. Всё ясно?

– Да.

ГЛАВА 56

Нас с Глебом действительно быстро развели. Уверена, в этом мне помог Романов. Зная, какие у него длинные руки я ни разу не удивилась. Глеба больше не было в моей жизни и я не могу сказать, что сильно расстроилась. Я рада, что Андрей не убил его. Но на этом всё.

С Викой он разрешил мне увидеться спустя два дня. Я даже не поверила своему счастью.

– Можно я скажу, что я её мама? – спросила у Романова после очередного секса.

Тот лежал расслабленный и довольный. Хорошее время, чтобы что-нибудь выпросить.

– Можешь. Ингу она всё равно по имени называет.

– Надеюсь для неё это не станет травмой…

– Не станет. Она умная девочка.

– Дело не в этом… Просто мы с ней не знаем друг друга и…

– Я скажу сам, – оборвал меня Андрей.

– Спасибо, – поблагодарила его с улыбкой.

Моя месть не состоялась, но я её больше не жаждала. Теперь, когда я нашла свою дочь мне и не хотелось кому-либо мстить. Ну если только папаше Романова, за то, что лишил меня ребёнка.

– Расскажи мне всё, – потребовал Романов, лежа на постели, пока я одевалась и готовилась к встрече с дочерью.

– Что именно?

– Всё. Почему ты сдалась тогда? Почему так просто поверила, что дочери больше нет?

– А что мне оставалось делать? Твой отец отправил меня в психушку, где я провела много времени… У него были деньги, а у меня ничего.

На глаза навернулись слёзы, но я зло смахнула их. Хватит. Отплакала своё. Теперь только улыбки и радость.

– Я не знал о психушке.

– Ты вообще ничего не знал. Потому что тебе было плевать на меня, – вырвалось из меня, а он бросился вперёд и схватил меня за руку. Притащил к себе, уложил рядом.

– Мне не было на тебя плевать. Если бы ты пришла ещё раз… В общем, это уже неважно. Было и прошло.

– Как у тебя всё просто. Было и прошло. А ты знаешь, что я пережила тогда? Ты даже представить себе этого не можешь.

Андрей схватил меня за лицо, сжал щеки. И смял губы жёстким поцелуем.

– Если бы я знал… Всего этого не случилось бы.

– Я пыталась тебе рассказать, но ты не захотел слушать.

– Слушай, – он поднялся, сел ко мне спиной. А я уставилась на его мощные мышцы. Романов красивый мужик, но в то же время напоминает мне груду камней. – То, что уже случилось мы не можем изменить. Но я тебе обещаю, что ты будешь видеться с Викой до тех пор, пока я не разведусь с Ингой.

– Что? Ты разводишься?

– Да. Инга мне больше не интересна.

– А кто тебе интересен? – спрашиваю вполголоса.

– Ты интересна, – Андрей встаёт, надевает брюки и рубашку. Поворачивается ко мне. – Как женщина меня интересуешь ты. На данный момент.

Я забываю об этом разговоре, как и обо всём остальном, как только вижу Вику. Мою маленькую, но и одновременно такую взрослую девочку. Мне хочется её обнять, но боюсь спугнуть.

– Привет, Вика. Помнишь меня?

– Помню, вы секретарь папы, – Вика садится на стул напротив и к нам подходит официант. Романов делает заказ за нас всех, а когда официант уходит, поворачивается к Вике.

– Она не секретарь, Вика. Она твоя мать. Та, что родила тебя, – произносит серьёзно Андрей, будто общается со взрослым человеком. А у меня сердце ухает и куда вниз падает.

Так резко… Она же ещё ребёнок.

– Мать? – девочка явно в шоке, смотрит на меня, а я улыбаюсь сквозь слёзы, хотя и обещала себе больше не плакать.

– Да, малыш… Я твоя мама, – это всё, на что меня хватает и я достаю салфетку, чтобы не размазать тушь.

– Ты же говорил, мама уехала далеко и надолго, – Вика поворачивается к отцу, на меня не смотрит. И я её понимаю. Я ей чужая тётка, неизвестно откуда взявшаяся. Никаких тёплых чувств она ко мне не испытывает. Но это пока. Я готова всё наверстать.